По выходным я иногда рисую.

Раскладываю на кухне бумагу, достаю огромную коробку с красками, мастихинами, чернилами и раскладываю инструменты на столе под молчаливый взгляд жены, всем своим телом выразительно излагающей недоумение. Ну, какой смысл переводить бумагу, когда есть возможность всё то же самое нарисовать по делу? Практичная она у меня.

Иногда я уступаю. На этот раз она принесла мне босоножки на массивной платформе.

«А давай разрисуем?»
«Угу. Ну, а что ты хочешь?»
«Ну, не знаю… Цветочки!».
«Угу. А ещё варианты?»
«Ну, не знаю… Цветочки?»

Ладно. В принципе, на такой небольшой площади, находящейся на большом расстоянии от глаз, рисовать архитектурные детали черным контуром бессмысленно. Будет казаться, что девушка влезла в лужу и так и не помыла ноги. Да и краска непонятно как будет держаться. Обувь все-таки.

Недолго думая, я взял паяльник. И на глазах у притихшей от ужаса жены, стал выжигать на коже каблука рисунок. А потом уже в выжженное углубление наносил краску.

На одной босоножке расцвела ветка вишни, на другой — бутоны хризантем.